«Арктик Джаз» – под таким названием в КЦ «Сергеляхские огни» состоялся концерт с рамках музыкального фестиваля «Северное сияние». В нем приняли участие гости – саксофонист из Израиля Леонид Сендерский и питерский контрабасист Дмитрий Семенищев, а также коллектив Государственной филармонии Якутии «Арко артико».
Портал YAKUTIA.INFO передает, что программа состоит как из известных джазовых пьес, так и авторских произведений Леонида Сендерского. Причем аранжировка композиций сделана специально для струнных инструментов, от чего привычное джазовое звучание становится более мягким и акустическим. Для участников «Арко артико», которые часто экспериментируют с различными жанрам, тем не менее, выступление с джазовыми музыкантами происходит впервые.
«Для нас это был достаточно непростой эксперимент – мы все же не джазовые музыканты. Но Леонид увлек нас за собой, и импровизация была почти во всем, не в музыке, конечно, а именно в организации. Было очень «живо» – здесь и сейчас. И аранжировки сделаны просто отлично», – рассказывает руководитель «Арко артико» Андрей Дедюкин
Леонид Сендерский уже в третий раз приезжает в Якутск и всегда его концерты становятся событием, учитывая, что джазовые музыканты не так часто дают здесь концерты. Два года назад вместе с Леонидом выступил гитарист Тони Романо и вокалист Клив Дуглас. Программа была построена в ключе классического джаза. И вот теперь Леонид Сендерский представил более камерный проект, в который привлек и якутских музыкантов. Мы встретились с ним накануне выступления в достаточно неформальной обстановке, и Леонид рассказал о своих музыкальных поисках, а также в целом о джазовой культуре в России и в мире.
Джаз и симфоническая музыка
– Мы работали над этой программой три года. Изначально заказал аранжировки у своего знакомого пианиста, но результат меня не удовлетворил. И я понял, что смогу сделать это сам. В Израиле мне в этом помог коллектив «Виртуозы Тель-Авива» и, в частности, их солист – скрипач-виртуоз Александр Поволоцкий, который делает потрясающие аранжировки. И он объяснил мне, как именно должны звучать скрипки с джазом. И первый уже готовый материал мы сыграли в прошлом году в Политехническом музее в Питере. С тех пор я добавил еще несколько композиций и вот теперь мы делаем тур именно с этой программой. То есть приезжаем и играем с симфоническими коллективами. И музыканты – здесь это «Арко артико» нам не подыгрывают, а занимают полноценную позицию. Аранжировка сделана таким образом, что даже музыканты, не владеющие эстетикой джаза, будут звучать правильно. И играть с «Арко артико» очень приятно. Чувствуется, что они не ограничивают себя только академическими рамками.
И кстати, что касается саксофона, то он звучит в этой программе намного больше, чем в стандартном джазовом выступлении. Приходится очень много «дудеть», что отнимает много энергии. В общем, эта программа мне очень интересна, но в тоже время я занимаюсь, конечно, и другими проектами. А пока я вижу отклик у публики, которая например не знакома с джазом и скорее академическая или наоборот джазовая и не академическая – а эта программа-симбиоз интересна и тем и другим. Причем, мне самому этот эксперимент интересен, так же, как и «струнникам», с которыми мы играем. И, несмотря на свою любовь к джазу, иногда не хватает какой-то академической основательности, которую я в эту программу и вставил.
Израиль
– Если бы в Израиле все было с джазом не очень, я бы туда не поехал. Можно было поехать и в Америку, но рынок там очень перенасыщен. И отношение к джазу в Америке очень печальное, как в Питере к скрипачам. Их очень много, и это мало ценится, несмотря на высокий уровень. А Израиль очень мультикультрален. Очень высокая концентрация разных культур на очень небольшой территории. А джаз – самая международная музыкальная культура. И там очень много известных музыкантов мирового уровня.
Вообще в Израиле есть своя каста музыкантов высокого уровня, которые живут сразу на несколько стран. И влиться в эту высшую лигу непросто. Но я, тем не менее, за те пять лет, что живу там, уже успел поиграть со многими из них. И чувствую свою востребованность. К тому же в России, в Питере, в музыкальном плане я достиг уже всего. И хотелось продолжения, именно музыкального. А джаз, который нравится мне, как раз играют в Израиле. И, кстати, если ответить на вопрос, кем я себя чувствую по национальности, я отвечу – джазмен.
Россия
– В России за последние годы очень серьезно выросло джазовое образование. Появился целый ряд учебных заведений, где очень неплохо преподают. К тому же растет число людей, отучившихся в Штатах и в Европе (я и сам учился в Дании). Но объективно джазовое образование лучше за границей. И прежде всего для того, чтобы почувствовать свободу в музыке. Дальше, если ты ее впитаешь, она никуда не уйдет. И это чувство, как мне кажется, это то, чего не хватает джазовым музыкантам здесь, в России. Играют чисто технически не хуже американцев, но есть такое чувство – что-то не то. И это что-то, наверное, – это внутреннее состояние души, некая закрепощенность, а в джазе очень важно чувство свободы. В академической музыке это не так важно – концентрация превыше всего. И поэтому для классики Россия просто идеальная страна. Но повторюсь, появляются очень хорошие музыканты и в России.
И не только джаз
Кстати в Израиле я стал в тоже время и более традиционным в музыкальном плане. Пишу музыку для органа и саксофона. Мы играем в церкви произведения Баха, Генделя и мои вещи. Есть целый цикл, посвященный Иерусалиму. И, кстати, проект, который мы представляем в Якутске, тоже отчасти дань традиции, академизму. А вообще все зависит от внутреннего ощущения. Музыки, мест, где я бываю. Для меня очень важны вибрации от определенного места, и они могут впоследствии дать свои плоды. Но главное понимать, что ты еще ничего не понимаешь. И чем дольше это чувство сохранится, тем дольше сохранится и магия от восприятия мира.
Есть музыканты, которые занимаются политикой, но я не из их числа. Когда занимаешься и музыкой и политикой – это в первую очередь в ущерб музыке. Последние события в мире не добавляют оптимизма. За пять лет, что мы живем в Израиле, случилось две войны. Но чувства защищенности сейчас нет уже нигде в мире.
