Приветствую вас, дорогие читатели! С вами Даша Винокурова, и мы начинаем очередной вечер в стиле блюз. Сегодняшний выпуск продолжит тему творчества Рори Галлахера (Rory Gallagher), начатую в прошлый раз.
Нам предстоит охватить достаточно большой временной отрезок, от становления его дарования до вершин музыкальной карьеры. А это без малого 30 лет. Кроме этого, мы постараемся ответить на ряд вопросов, которые возникают буквально сразу, едва только начинаешь знакомиться с наследием ирландца. Почему, при всех оригинальных находках и поистине великих озарениях, его творчество для многих до сих пор остается «за кадром» рок-панорамы 1970-80-х годов? Здесь следует, конечно, сказать, что в числе его преданных поклонников тысячи и тысячи человек по всему миру. Но сами посудите: на вопрос, кто больше известен широкой аудитории – Рори Галлахер или те же Cream, какой ответ ожидаем на 100%? На месте сливок музыкального общества той поры могут оказаться многие: Pink Floyd, The Who, The Yardbirds, Led Zeppelin и многие другие герои. Они стали для нас олицетворением эры расцвета самых разных направлений рока: от блюза до психоделики, от прогрессивного рока до авангардных опытов в области звука. Но в чем же заслуги Рори? Надеюсь, что этот блюзовый вечер поможет вам по-новому взглянуть на энергичного гитариста в клетчатой рубашке. А для тех, кто с ним уже знаком, станет отличным поводом послушать его музыку в очередной раз.
Итак, Рори Галлахер начинает свое восхождение на широкую сцену в конце 60-х годов. В то славное время мужчины были приятно кучерявы, а рок-н-ролл еще не пропитался ядом коммерции.
В 1966 году Рори уходит из состава шоу-бэнда и создает пауэр-трио Taste
Трудности коллектива
Барабанщиком в новой команде стал Норман Деймери, а басистом – Эрик Киттерингем. Они оба были коллегами Рори по предыдущему коллективу. Но, к сожалению, эта комплектация группы просуществовала всего два года. В 1968 был набран новый состав. Теперь место за установкой прочно занял Джон Уилсон, а бас взял в руки Ричард МакКракен. С этого момента и начинается рост их популярности. Они активно гастролируют, участвуют в самых разных фестивалях, даже играют на разогреве у группы Эрика Клэптона Blind Faith. Кроме того, выпустили две студийные пластинки – одноименную Taste и On the boards. И, несмотря на все успехи, трио распадается в 1970 году.
Как говорил сам Рори, было много предпосылок для распада Taste. Существовали и личные разногласия, но больше всего было, видимо, творческих. Хотя, прежде чем об этом говорить, давайте представим себе стиль группы. Куда были устремлены их поиски? И чем они втроем могли ответить мощнейшему натиску гениальных современников. Думаю, ориентирами для музыкантов служило сразу несколько направлений. Во-первых, их можно по праву считать одними из пионеров блюз-рока и хард-рока. Во-вторых, они активно экспериментировали со структурой композиций. Большое место в них занимали продолжительные соло, причем не только гитарные. Часто они разрастались масштабную джем-импровизацию, но такие случаи бывали лишь на живых выступлениях. Третьей составляющей был джаз, и в далеко не примитивном варианте. Для этого Рори освоил саксофон. Усложнение музыки в джазовом ключе привносит даже элементы фьюжн! Хочу предложить вам послушать фрагмент из композиции Хеппенес агейн с альбома On The Boards. Соло на саксофоне исполняет Рори.
Здесь не могу не сказать о том, что все три музыканта были одарены в равной степени щедро. И басист, и барабанщик показывали себя как виртуозы высшего класса, они работали слаженно, как единое целое. Но при этом, единственным солистом был Рори. И это сыграло решающую роль в судьбе команды.
Вы наверняка замечали такую особенность: музыканты, которые выбирают путь сольной карьеры, чаще всего не являются органичной частью коллектива, с которым играют. Есть исключения, но их можно пересчитать по пальцам. В этом контексте я выделяла Стиви Рэя Воэна, который, будучи фронтменом, был и неотъемлемым звеном группы Double Trouble. А Taste, по сути, представляли собой именно первый случай. С одной стороны, первенство Рори было вполне оправдано. Автором большинства песен был он, пел тоже он, да еще и на гитаре, гармонике и саксофоне играл. Но постепенно роль басиста и барабанщика начала сводиться к функции аккомпанемента. Их это явно не устраивало. Кроме того, был ряд моментов, который очень усложнил отношения в коллективе. К примеру, без ведома Рори был издан концертный альбом. По его словам это просто выступление, которое никакой пользы не принесет и не будет принят во внимание.
Мне кажется, что в подобной ситуации действительно был только один выход. И Рори сделал правильный выбор.
Своей дорогой
Сольная карьера Рори начинается с 1971 года. И, конечно, после распада успешного коллектива Taste закономерно возникает вопрос: а что же дальше? Первый сольный альбом, названный просто и без пафоса Rory Gallagher, стал на него уверенным ответом. В этом же году он записывает пластинку Deuce, благодаря которой журнал Melody Maker называет его лучшим музыкантом года. Он даже обогнал Эрика Клэптона.
Если обратить внимание на стиль первых сольных ЛП, то можно услышать музыку, очень сильно отличающуюся от Taste. Возможно, сам Рори не хотел, чтобы его слушатели сравнивали опыты того времени с новым этапом. Но что говорить – все равно сравнивали. И многие не могут отдать предпочтение ни тому, ни другому. Музыка совершенно разная. Хотя в некоторых композициях все же можно усмотреть связь.
Особенно в первом альбоме мы слышим много композиций на лирические темы. В Deuce их меньше, но чего только стоит первый номер – акустическая I`m not Awake Yet! Но, наверное, самым большим лирическим шедевром этого времени становится композиция I Fall Apart.
Вообще весь музыкальный путь Рори проходил по принципу постепенного утяжеления музыки. В первых сольных альбомах ясно слышны нотки блюза, кантри, и под одно определение его стиль подогнать вряд ли получится. Сам Рори в одном интервью, на вопрос «Почему Вы играете именно блюз?» ответил: «То, что я делаю, не только блюз. Это и фолк, и кантри, а рок-н-ролл». В итоге в конце 70-х к этому всему прибавится и хард-рок. В то время «лихорадило» многих. И каждый с этим справлялся по-своему. Рори еще предстояло записать несколько студийников и один концертно-документальный фильм Irish Tour.
Этот фильм был снят режиссером Тони Палмером и представляет собой компиляцию из фрагментов выступлений Рори в 1974 году. Студия была не самым любимым местом Галлахера и его музыкантов, альбомы всегда писались за короткий срок. Поэтому изначально планировалось выпустить пластинку в формате живого концерта. Но позже обнаружились крайне удачные моменты видеозаписей, которые хотели использовать в телевизионных целях. В итоге они стали основой для фильма, а пластинка превратилась в саундтрек для полномасштабного документального повествования.
Во всем наследии Рори он занимает особое место. Во-первых, время тура совпало с ужасными событиями, ставшими кровавым пятном в истории. Противостояние Ирландской Республиканской армии, требовавшей полной независимости от Соединенного королевства, достигло точки максимального напряжения. В день концерта в Белфасте в разных точках города разорвалось 10 бомб. И все думали, что Рори отменит концерт. Но нет. И это стало его триумфом. Как вспоминал клавишник Лу Мартин, игравший с ним в тот период, он не помнил такой радости публики, как в тот момент, когда они вышли на сцену. «И все они кричали и приветствовали нас. Это были самые замечательные мгновения в моей жизни и это был не просто рок-н-ролл!»
Во-вторых, именно здесь мы можем услышать тот неподражаемый стиль, который отличает Рори. В свои 26 лет он предстает совершенным мастером блюз-рока, индивидуального и уникального, не похожего на остальных. Виртуозное владение звуком, ценность каждой интонации и потрясающая энергетика, которая до сих пор заставляет бегать по коже толпы мурашек. Наверное, каждый, кто знаком с творчеством Рори, когда вспоминает имя ирландца, одновременно извлекает из недр памяти одну композицию. Настоящий шедевр, вынимающий душу. Пусть же он и прозвучит сейчас.
Пластинки второй половины 70-х следуют по пути Ирландского тура с постепенным привнесением элементов хард-рока. Показательны в этом отношении альбомы Calling Card и, особенно, Top Priority. Их изюминка в том, что в них соседствуют весьма тяжелые, хардовые композиции и непринужденно фолковые акустические «штучки», как, например, Barley and Grape Rag. Есть и невероятно поэтичные вещи, типа Edged in Blue или I’ll Admit You’re Gone. Как замечательно звучит в последней слайд! Блюзовые истоки своей музыки Рори никогда не забывал. Это очень ценно. И вот тут возникает один вопрос: а почему такая разношерстность в рамках одного альбома? Неужели нельзя было сделать пластинку в одном ключе, с определенным стилевым концептом? Можно. Но Рори это не было нужно. Для него, мне кажется, не было четкого намерения играть «в стиле». Если идея песни требовала фолка – звучал слайд и акустика с гармоникой. И не важно, что до этого шло несколько песен с жесткими хард-роковыми рифами. Вообще стиль – не важен. Главное – основной посыл музыки, ее настроение и ее «душа». В этом его заслуга и в этом его оригинальность. Поэтому когда мы называем его музыку блюз-роком, после должно следовать множество оговорок. Манеру такого музыканта сложно вписать в какие-то рамки. Да и стоит ли.
Обновленный Рори Галлахер
Читайте первую часть истории о музыкальной судьбе Рори Галлахера
80-е годы представляют собой достаточно интересный, но спорный этап. Многие могут сказать, что «золотой период» Рори позади, что ничего оригинального он не играет. Но постойте. Да, возможно меняются стилевые ориентиры, но нестандартность мышления Галлахера никогда ему не изменяет. Тем более в это десятилетие он привносит в свою музыку много нового. Весь предшествующий этап его банда представляла собой пауэр-трио, за исключением периода 1972 по 1987 годы, когда с ним сотрудничал клавишник Лу Мартин. В 80-е состав аккомпанирующей группы увеличивается. Вновь возвращаются клавишные, привлекаются духовые, возрастает роль гармоники и вообще музыка приобретает совершенно иной «привкус». Особенно это видно, если окинуть взглядом музыкальную панораму того периода. Появляются новые синтезаторные стили типа нью уэйв, диско. С другой стороны – с конца 70-х начинает свое бурное восхождение направления тяжелой музыки – хеви метал, а с начала 80-х – спид и трэш-метал, позже на арену выходит пауэр метал. И среди всего этого разнообразия крайностей остается всего несколько оплотов блюза. И Рори Галлахер в их числе.
Кстати, вы ничего необычного не услышали? Думаю, что саунд и манера игры в этой композиции наводят на мысль об одном эксперименте. Стиви Рэй Вона не напоминает? То-то же. Но эта композиция – единственная в своем роде. Подражание и имя Рори – вещи никак не совместимые. Он живо интересовался тем, что происходило в музыакльном мире, и в стороне не оставался. И, видимо, решил попробовать поиграть трек. Но произошло это аж в 1987 году, в альбоме Defender. А как вы помните из предыдущего выпуска, Стиви громко заявил о себе за 4 года до того.
Вот и подошла я к разговору о позднем периоде. На самом деле, не могу спокойно о нем рассуждать, смотреть и слушать. А уж если речь идет о посмертных изданиях, то тут уж совсем дело плохо. Но как ни крути, а сказать надо. Последний студийный альбом был записан в 1990 году, за 5 лет до смерти. Думаю, вы слышали о так называемом феномене позднего творчества. Не важно, когда человек умирает, рано или поздно. Все равно, на каком-то подсознательном уровне, появляется потребность взглянуть назад и оценить все то, что было раньше. Мне кажется, что эта пластинка в который раз подтверждает эту теорию. Здесь можно услышать именно обобщение, подведение под общий знаменатель всех исканий. Тут и акустика в песне Ghost Blues, и хард-рок, и размышление на вечные вопросы спасения души. «Кто спасет тебя, кто услышит твой зов? Кто спасет тебя, когда в небесных вратах?» – такие строки есть в одной из композиций.
С одной стороны кажется, что настроение альбома вполне оптимистичное. Но все было далеко не так. Стоит только посмотреть некоторые интервью тех лет. Хотя, если он не переставал выступать до самого конца, значит, он все-таки верил в себя. А это – главное. Теперь за миллион миль от нас. И в то же время всегда рядом.
По всей видимости, тема творчества Рори станет для меня тем вопросом, к которому предстоит не раз возвращаться. Многое еще должно быть сказано, многое проанализировано. Но сейчас нам пора прощаться.
